Агент Госдепа.

Был обычный серый вечер. За окном шел дождь, что было уже привычно и обыденно. Полгода дождя — это норма. Конечно, не так как в Форресте Гампе, когда однажды начался дождь и он шел четыре месяца. Но вот эти пару дней перерыва между двумя неделями дождя не сильно влияли на мерзопакостное настроение.

До переезда я и представить не мог, что может быть так, что ты смотришь в окно на серое марево и не можешь вспомнить, а когда же был солнечный день. В эмигрантской тусовке, которая проживала на территории, где уютно расположился наш уютный ресторанчик, наблюдался по этому поводу следующий эффект. Когда пишешь о том, какая дрянь эта местная погода, тебе тут же рассказывают о том, что погода отличная и все хорошо. Но как только кто-то свинчивает куда-то в отпуск или по делам, тут же начинает постить фотки с солнцем и подписи под ними типа « ха-ха неудачники!».

И вот в один из бесчисленных серых дней, когда не понятно, дождь только начался или только закончился, поскольку луж не счесть и по их поверхности что-то рябит, открылась входная дверь и в зал вошел человек в возрасте хорошо за пятый десяток.

Он разделся, заказал борщ, уточнив, что предпочитает обжигающе горячий, 150 грамм хреновухи и порцию вареников с картофелем и шкварками. Это у Булгакова супом закусывают недорезанные большевиками помещики. А при такой погоде которая стояла за окном, человек, который перед первой ложкой обжигающего, темно рубинового ароматного борща, опрокидывал рюмку ледяной хреновухи, выглядел счастливым уже буквально через минуту.

По его заказу было похоже, что он у нас не в первый раз, однако же видели мы его впервые. Закончив с трапезой, человек не спешил уходить и решил пообщаться так сказать за жизнь. Стало понятно, что это турист из какого-то из отелей, которые находятся от нас в пешей доступности, и ему хочется скоротать вечер в компании живых людей, а не телевизора.

Людей в зале было не сильно много и разговор между ним и моим компаньоном потек в привычном русле. То да се, за то как вкусно, за то какая погода, а вы кто, а вы откуда и так далее и тому подобное…

Человек говорил с акцентом, присущим англоязычным людям. И хотя акцент был еле-еле заметный, его выдавал способ построения фраз и словарный запас, что-то среднее между украинским и белорусским языками. Сначала я было решил, что это типичный представитель канадской украинской диаспоры.

Но нет.

Это был американец. Настоящий американец из Америки. И папа его американец. И дедушка тоже американец. За прадедушку не спросил, так что врать не буду. Родился он в городе Чикаго, штат Иллинойс, там же и вырос. И все в его жизни было хорошо ровно до того момента, как он с экскурсионной группой понаехал в Республику Беларусь. Приехал человек и пропал. В смысле влюбился. Но не в соплеменницу нашей Кэт, а в страну. А потом, уже попозже и с белоруску. Но сначала в страну.

Он с таким упоением рассказывал про поля, луга, коров и сельское хозяйство, что я начал подозревать, что у американцев патриотизм это отдельная функция в прошивке. А вот разницы к чему ее испытывать особой нет. Это был такой патриот Беларуси, которых еще поискать надобно. Он утверждал, что лучше страны нет на свете. Ему там нравилось абсолютно все. От еды и погоды, до людей и правительства, а так же лично мудрого руководителя Александра их Грыгоровича Лукашенко.

Это, конечно, вопрос спорный. Но вот усилия, которые он приложил ради своей любви, были действительно титанические. Он выучил язык на сравнительно отличном уровне, чтобы путешествовать по стране и общаться с местными жителями. За время своих путешествий он изъездил Беларусь вдоль и поперек, переговорил с кучей народу и, наконец, нашел свою вторую любовь, вернее женщину, которая ответила ему взаимностью. Он не мог устроиться на работу официально, поскольку у Республики Белорусь очень натянутые отношения с американскими гражданами, но подрабатывал в нелегалочку фотографом для какого-то местного журнала типа «Сельская жизнь» и немнога фриленсил.

Но у него была одна большая проблема. Он Беларусь любил, а она его не очень. Из-за нежной любви Белоруси к США вид на жительство ему так и не дали, несмотря на узы Гименея, которыми он сковал себя со своей белорусской возлюбленной. Поэтому он тусит три месяца в своей любимой стране со своей любимой женой, а три месяца по этим нашим Европам, поскольку белорусские пограничники — это такие пограничники, которые всем пограничникам пограничники. Броня. Враг не пройдет. Один день просрочил — и на тебе запрет на въезд на 10 лет. А особо ему докучало белорусское КаДжиБи, которое его постоянно вызывало и ненавязчиво интересовалось, что он у них забыл и с чем связаны его частые поездки. Причем жена белорусская ваще не причина в их понимании.

Продолжалось все это на тот момент уже десятый год. Но он не терял надежду и верил, что все-таки когда-нибудь ему дадут вид на жительство и ему не придется тусоваться по три месяца вне дома. Он считал Беларусь своим домом и готов был мириться с любыми неудобствами, лишь бы жить там и, когда отпущенное время истечет, остаться там навсегда.

Он ушел в ночь, а я все думал, а может зря ему Батька паспорт не дал? Или хотя бы ВНЖ. Мне, безродному космополиту не понять вот эту вот безответную «любовь к родине», потому шо я хорошо помню анекдот про слайды, но вот человек реально любит, а они ему палки в колеса ставят. Но может они что-то знают, а он агент госдепа…